Охота на лис - Страница 77

Ребенок сгорбился и насупился. Мальчику понравилось, что к нему обратились словом «дружок», но одновременно он чувствовал и общее настроение, возникшее в автобусе. Вулфи не знал, что привело сюда этих трех незнакомцев, но прекрасно понимал, что будет намного лучше, если к тому времени, когда вернется Лис, они уже уйдут.

— Лис — мой папа, и он будет очень злиться, если увидит вас здесь. Вам бы поскорей отсюда убраться, пока он не пришел. Он не… он не любит чужих.

Джеймс наклонил голову, внимательно всматриваясь в глаза Вулфи.

— Ты будешь очень переживать, если мы все-таки останемся?

Вулфи тоже наклонился вперед, бессознательно подражая Джеймсу.

— Конечно, буду. У него есть бритва, и он разозлится не только на вас… но и на Беллу… а это будет несправедливо, потому что Белла — хорошая женщина.

— Гм… — Джеймс выпрямился. — В таком случае, как мне кажется, мы должны уйти. — Он слегка поклонился Белле: — Спасибо, мадам, за то, что вы были так любезны и приняли нас у себя. Мы многое узнали. Могу я дать вам один совет?

Белла мгновение пристально смотрела на него, потом резко наклонила голову.

— Ну и что за совет?

— Почаще задавайтесь вопросом, зачем вас сюда пригласили. Боюсь, вам сообщили только половину правды.

— И какова же полная правда?

— Не могу утверждать с абсолютной точностью, — медленно ответил Джеймс, — но подозреваю, что в основе всего здесь происходящего лежит известное высказывание Клаузевица: «Война есть продолжение политики иными средствами». — Он заметил, что Белла удивленно нахмурилась. — Если я ошибаюсь, тем лучше… если нет, моя дверь обычно открыта для всех, кто приходит с миром.

Он сделал жест Нэнси и Марку следовать за ним.

Белла ухватила Нэнси за рукав дубленки.

— О чем это он?

Нэнси посмотрела на нее сверху вниз.

— Клаузевиц оправдывал войну, заявляя, что у нее есть определенная политическая цель… Другими словами, что война не сводится только к жестокости и крови. В наше время подобная точка зрения — любимый аргумент террористов, которым они пытаются оправдать свои преступления. Политика другими средствами, то есть средствами террора, когда все законные методы не срабатывают.

— Но какое отношение это имеет к нам?

Нэнси пожала плечами.

— Его жена умерла, и кто-то убил ее лис и собаку, — ответила она, — поэтому, как мне кажется, Джеймс думает, что вас привели сюда не случайно.

Нэнси высвободила рукав и последовала за мужчинами. Она нагнала их, когда они спускались по ступенькам, и тут вдруг у каната со стороны дороги затормозила машина и громко залаяли овчарки. Все трое бросили взгляд на подъехавшую машину, но сидевший в ней человек никому из них не был знаком, а подошедшие охранники с собаками закрыли автомобиль собой, поэтому они свернули на тропинку, шедшую через Рощу, и направились к Особняку.

Дебби Фаулер, доставая камеру, несколько раз прокляла себя за опоздание. Она мгновенно узнала Джеймса по фотографиям, которые делала при освещении расследования обстоятельств смерти его жены. Не помешало бы заполучить и снимок Джеймса рядом со снимком Джулиана Бартлетта.

...

«Разногласия среди жителей поселка: полковник Локайер-Фокс, имя которого хорошо известно по недавнему расследованию гибели его жены, посещает новых соседей с целью дружеской беседы, в то время как мистер Джулиан Бартлетт, спортсмен и гроза местных хищников и вредителей полей, предупредил, что собирается спустить на обитателей Рощи собак».

Журналистка открыла дверцу машины и вышла, таща за собой камеру.

— Я представляю местную прессу, — сообщила она двум фигурам с лицами, закрытыми шарфами. — Вы не хотели бы ознакомить меня с тем, что здесь происходит?

— Овчарки тебя ознакомят, если сделаешь еще хоть один шаг! — крикнул ей в ответ мальчишка.

Дебби рассмеялась, щелкая затвором фотоаппарата.

— Великолепная цитата! — воскликнула она. — Господи, у постороннего могло бы сложиться впечатление, что сценарий всех здешних событий кем-то заранее написан!

Статья для «Уэссекс таймс» от 27 декабря 2001 г

Охота в Дорсете

Охота в Западном Дорсете на второй день Рождества была прекращена в ситуации полнейшего хаоса, вызванного хорошо организованными действиями саботажников, направивших собак по ложному следу.

— У нас был десятимесячный перерыв в охоте, и собаки потеряли сноровку, — заявил участник охоты Джефф Пембертон, пытавшийся сохранить контроль над своей сворой гончих. Как бы то ни было, лисам, главной причине всех конфликтов, удалось избежать травли.

Другие члены охотничьего клуба обвиняли саботажников в сознательных попытках выбить их из седла.

— Я имел право защищаться и защищать свою лошадь, — заявил Джулиан Бартлетт (на фотографии), ударивший хлыстом пятнадцатилетнего Джейсона Порритта.

Порритт, потирая ушибленную руку, отрицал все обвинения в попытках стащить мистера Бартлетта с лошади, хотя и соглашался с тем, что хватался за поводья.

— Я к нему вообще не приближался. Он сам поскакал на меня, потому что был вне себя от бешенства.

Напряжение росло, и вместе с ним усиливался шум, начали слышаться откровенные и подчас весьма непристойные оскорбления. О поведении, достойном истинных джентльменов, наездники забыли почти мгновенно, равно как и сторонники защиты животных с пренебрежением отбросили главнейшие нравственные принципы, на которых должна быть основана вся деятельность их сообщества. Мы оказались свидетелями самой настоящей хулиганской потасовки, в которой спорт служит только предлогом для отвратительной драки.